«А я в Россию, домой хочу!»
Военные песни Дмитрия Хворостовского в Кремле
Ударную фразу из песни Михаила Ножкина к сериалу «Освобождение», по-видимому, можно считать самой несбыточной мечтой «гражданина мира» Дмитрия Хворостовского – самого известного русского баритона родная страна слышит живьем не чаще 2-3 раз в год, причем, заметьте, только в концертах. С другой стороны, не исключено, что все происходит по сценарию «лучше редко, да метко» - от любого изобилия народная любовь быстро притупляется.
Событийным поводом кремлевского рецитала стал выход на мировой рынок нового сенсационного CD певца с песнями военных лет. Пиаровский ход менеджмента и устроителей «в Кремль» понятен – ничто так не приближает классического певца к «народу», как выступления в местах, где обычно проходят «Песня года», концерты к Дню милиции и прочие мероприятия шоу-бизнеса. Сам Хворостовский, по его собственному признанию, на дух не переносит никакой попсовости и еще недавно наотрез отказывался петь в паре с Мадонной и Бочелли, но, видимо, реальность потихонечку берет свое. Меняется мир – другим становится и наш любимый певец. Еще год назад его было трудно представить поющим в микрофон, а теперь Хворостовский в ракурсе, напоминающем об Андрисе Лиепа, становится плейбоем месяца в наружной городской рекламе. И если раньше он из раза в раз пел свои российские концерты практически бесплатно, то теперь считает, что пришла пора зарабатывать и в России. И это правда: чем наша страна хуже? В общем-то ничем, но жаль, что военные песни в исполнении Хворостовского так и не услышали те, кому они наверняка нужнее, чем всяким богатеньким «випам» – прежде всего, ветераны, а также бедные меломаны и прочие необеспеченные слои – никаких благотворительных билетов на этот концерт предусмотрено не было принципиально.
Выйдя на первое, оперное отделение в свободном черном костюме без бабочки, с белой рубашкой навыпуск и, конечно, со своей голливудской улыбкой, которую зал искупал в отдельной овации, Хворостовский предстал холодноватым аристократом крови в ариях Онегина и Елецкого, сексуально-страстным в Демоне, картинно умирающим в «Смерти Родриго» и хулиганистым пацаном в прологе к «Паяцам». Играючи нам продемонстрировали, что тут нет и не может быть никаких технических проблем, что по-прежнему ему нет равных по безразмерности дыхания и кантилены, что никто из современных баритонов не поет столь инструментально. Пушкинское «Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей» - это о нем.
В военных песнях Хворостовский (во фраке-шинели до пят) нов до неузнаваемости, порой даже трудно распознать его тембр. Как сегодня петь эти песни, которые 30-летние еще знают, а 20-летние, боюсь, уже нет? Традиции у нас богатые: кто-то пел их без голоса, одной душой, как Бернес или Шульженко, кто-то – как Кобзон, кто-то – с глянцевым пафосом, как партийные баритоны 70-х. Все это ему не подходит, и он делает все эти «Дороги», «Журавли», «Катюшу» и «Темную ночь» по-своему и очень современно. Это ни эстрада, ни классика, ни ретро и ни стилизация – пока не понятно что, какой-то новый, «хворостовский жанр». И безусловно, это поступок патриота и гражданина, когда уже становится неважно, в микрофон ты поешь или без, и чья постановка – Андрона Кончаловского или это только звучное имя в афише для полного комплекта.
Отсутствие естественной акустики и далеко не полный зал, конечно же, не испортили праздника, как не испортили малины и грязно сыгранные Камерным оркестром России под управлением Константина Орбеляна русские увертюры (подзвучка в несколько раз усиливала фальшь). По занавес концерта зал был взят окончательно и стоя, с воодушевлением требовал «бисов». И этот единый народный порыв во время «Последнего боя» и «Моей Москвы», когда у каждого в отдельности и всех вместе взятых что-то шевельнулось внутри, дорогого стоит.
И на последок – кадр светской хроники для тех, у кого еще осталось чувство юмора. В жизни намешано всякое, и вторым полюсом притяжения на свидании с Хворостовским был восседавший в первом вип-ряду любимчик публики Николай Басков, не устававший дарить шикарные букеты солисту и дирижеру – а как же, еще одна классическая звезда свернула с прямой дороги.
Андрей Хрипин
